У меня теперь все прекрасно и хорошо. Я пью чай, пишу сказки, дышу воздухом, всё вокруг цветет и благоухает. А вы всё курите, бухаете, истерируете и ноете, неудачники.))
Шесть часов ада. А может и больше. Устал. Запачкал кровью диван. Я раза три давал ей свой номер телефона. Хотелось бы хоть раз услышать её голос. Лимит терпения еще не исчерпан. Я посмотрю.
Тупой однообразный депрессивный пост. Я просто не в духе сегодня. Это ничего.
Всё чаще и чаще думаю о тебе. Хочу так лишить себя одиночества. Мечтая, сочиняя и выдумывая. Но ты ведь не собираешься вернуться обратно лишь оттого, что мне этого хочется? Скоро я расцвету. Тогда ты будешь завидовать мне. Надеюсь. С каждым новым утром становится всё холоднее и холоднее. Снова привык к кофе. И к запаху снега. Буду фотографировать моменты жизни.
Знаешь, я никогда не хотел умирать. Но что-то во мне умирает каждую секунду. Как же я тогда могу отрицать? А вдруг, тот, кого ты любил, уже мертв? Кто знает.
Надо начать писать осмысленные стихи. И найти кого-нибудь, кто поможет делать из них песни.
Мне тоже до сих пор нравится эта песня. Я тут понял, что немножко люблю тебя. Наверно, надо было переспать с тобой, тогда, пока ты не влюбился в своего мучителя по уши. Надо было отдавать тебе себя снова и снова, снова и снова, а потом спать. А потом – разговаривать с тобой о снах. Ты бы тоже полюбил меня. Но я тогда встретил его. Встретил и понял, что это – мой бесславный конец. Мне больше ничего не было нужно. Он, он, он, только он. Мы так красиво обманывали друг друга. Такими были пьяными. Ведь всё это было так непривычно. Ты знал, кажется. Мир тесен, что говорится… и ты сдружился с Катей. Она тогда с нами была. Она тогда от себя не отрекалась. Мы поговорили с тобой. Тогда у меня был еще один шанс. Снова. Я мог. Но не захотел. Теперь мы все отрекаемся друг от друга. Я тоже… до сих пор влюблен в эту песню.
Снова руки мерзнут, щеки холодные, губы сухие. Скоро декабрь, скоро новый год, рядом уже зима. Я буду вспоминать, хотеть, желать. Опять буду ездить к Ларисе Геннадьевне, решать уравнения, пить кофе, слушать ларков и думать о тебе.
Я теряюсь, я путаюсь, мне надо с мыслями собраться. Но в одно озеро два раза не входят. И этот дурацкий коллектив - я же не навсегда там останусь? Надо просто смириться. И каждый день прощаться с прошлым. Писать баллады, стихи, тихие признания.
Осенними каникулами я буду вспоминать тебя. И плевать, что всё было мертвое, ненастоящее, лживое, фальшивое. Я не ною, я не плачу, я ни о чем не прошу, и тем более, ни о чем не жалею.
я просто не мог удержаться. ноги подкашиваются, руки дрожат, мышцы немного ноют. четыре раза подряд. с перерывом максимум в минуту.
я запутался. у продолжения фика два варианта. второй как-то лучше, а первый - с подкосом в токио вавилон. совсем нет идей. обленился, теперь ссылаюсь на вдохновение. а что у нас вдохновение? -вечная отмазка лентяев.
Трафик есть, послушал moonlight пластиков и red by the GazettE. Руки мой бог. Рютаро - его временный заместитель. А самый великий бог - Хайд. Перед ним склоняются абсолютно все жырокеры. А новый сингл Мияви даже прослушивать не стану. Мияви. Ассоциации? Мой бывший шлюшонок - он мива обожал. Сегодня, кстати, пересматривал фото. Он красив, очень даже, спорить не буду. Но что за хитрый бес вселился в эти зеленые глаза?
хочу спать. никуда не хочу завтра. ебать бы учебу, тяги абсолютно никакой. оно всё испортилось, также, как портится молоко.
блядь. иногда мне вообще не хочется просыпаться. желание - долгого-предолгого сна - осталось. давно всё началось. мой ранее любимый шлюшка закрыл доступ к странице. похоже расстался со своим постоянным клиентом.) в любом случае, на аве сосется с какой-то бабой.
Боже, до чего мы все докатились. И только моя бедная сестра в одиночестве ждет нас двоих. И прощает, за всё, чего бы мы не наделали.
А я внезапно заинтересовался живописью. Произошло это на уроке иностранного языка.
Понял, что ненавижу почти всех, кто меня окружает. Особенно неотесанных одноклассников-придурков, среди которых много выскочек.
На уроке национальной культуры нам показывали небольшой ролик. Про то, каким образом Америка планировала уничтожить Россию. По принципу "физически не получилось, попробуем морально". Надо сказать, у них почти получилось. Идиоты-одноклассники дружно ржали, а я вертел в пальцах шариковую ручку и думал о том, что всё же мир и в самом деле гнилой. Сколько бы я не пытался искать в нём добро.
Жизнь странно течет. Мне странно, и всё вокруг странное, и с каждым днем становится всё страннее и страннее. И это странно.
Мы раздеваемся, медленно, лаская друг друга, долго и утомительно целуясь, изворачиваясь и так и сяк, будто соревнуясь. Мы вообще всё это время словно играем, и в итоге, кто-то побеждает, а кто-то - проигрывает. Сплетаем наши языки, жадно целуем друг друга, я кусаю тебя за полупрозрачную кожу на хрупкой шее. Ты стонешь. Вечно ведешь себя, как дешевая шлюха. Томные вздохи, ахи, тающий в туманной ночи шёпот. Голова трещит по швам. Мне плохо. Мои волосы касаются твоей груди, снова - этот дурацкий томный вздох. Видимо, волосы колются. Ненавижу тебя. Схватить бы тебя сейчас за горло, и душить, душить, впиваясь ногтями в шею. Аах. Ненавижу. Ты действительно просто дешевая шлюшка. Интересно, сколько озабоченных ублюдков уже успели тебя оттрахать? Спрашиваю вслух, а ты только усмехаешься, прикрываешь глаза... Ха. Да, ты бы мог сейчас заливать мне долго про большую светлую любовь, свалившуюся на нас обоих, про то, как безумно и страстно ты меня любишь, про то, что я якобы первый, кто тебя поимел. Поначалу эти сказочки действительно ласкали мой слух. А сейчас, сейчас кому они вообще нужны? Теперь они звучат так пошло. А внутри всё же тесно. С трудом подавляю стон. Вечно ты просишь меня быть сверху, что за патологическая лень... тебе так нравится валяться бревном, лишь постанывая и двигая своей тощей задницей мне навстречу? Наверное, нравится, ведь чаще всего эту роль играю я. Чёрт... Я даже целовать тебя не буду. Слышу какие-то дурацкие слова про любовь. На автомате отвечаю что-то. Надоело. Всё. Ухожу.
А оно так весело. Ты любитель переводить все стрелки на меня. Да иди ты нахуй, понял? Иди нахуй. Или на хуй. Но не на мой, на хуй какого-нибудь быдла из множества тех, у кого слюнки текут, лишь бы в постель тебя затащить. А потом ты не хочешь прощаться, отговариваешь, уговариваешь остаться...
А потом мы остаемся друзьями. Месяца на два. Это для того, чтобы потом, с чистой совестью и перестав корчить из себя невесть что, послать тебя нахуй вслух. Чтобы сказать тебе всё, что я о тебе думаю. Эгоистичный, надменный, до ужаса глупый, ленивый, пафосный идиот!!! Ты разозлишься, поорёшь, поматеришься, поусмехаешься...
Голова болит. А без меня тебе плохо и скучно, правда? Вот только где ты меня теперь найдёшь? Грусти, плачь, и пей свой грёбаный кофе.
Надо составить план на 2ое декабря. Я могу написать, хоть туда, хоть сюда, хоть ещё куда-нибудь - всё равно моё сообщение когда-нибудь прочтут. Я путаюсь в людях, в своих эмоциях, в своих чувствах, в себе и в других тоже. Я вряд ли смогу сделать так, как на самом деле хочется. Сделаю, а потом пожалею. Пока что у меня есть фотографии, эти, якобы, воспоминания-напоминания о получателе моего будущего сообщения. Они электронные, эти фотографии. Если тупо удалить их - будет не так красиво. Сжечь бы их, но это не представляется возможным. Получатель моего будущего сообщения появляется в моей голове примерно раз в двое суток. Но иногда задерживается там дольше, чем положено. Осенний ветер пропитывает меня лишними эмоциями.
Всё не так, я просто хочу знать, что он сейчас делает. Получатель моего будущего сообщения.